Солнечная девушка - Страница 34

В диком природном величии этого места Солнышко чувствовала душу своей сестры. Она влекла ее к себе, и Солнышко пошла вперед, пока не оказалась у самой воды, чувствуя, как волны плещутся вокруг ног. Она выдохнула и только тогда поняла, что уже давно затаила дыхание. Этот маленький пляж – то самое место, которое она искала. И никак не могла найти.

Пляж Лео станет местом, где Лунность обретет покой. Солнышко дрожащей рукой смахнула слезы. А потом почувствовала, что за спиной стоит Лео.

Глава 8

– Я не настолько самонадеян, чтобы считать, будто ты плачешь из-за меня. Так что не пора ли рассказать, что за история связана у тебя с пляжем?

Сердце стукнуло один раз. Два. Три. – Лунность.

– Я так и думал, что это связано с Лунностью. Все крутится вокруг нее.

– И что в этом плохого?

– Только то, что она умерла.

Она заткнула уши, мучительно крикнув, а дальше, сама не зная как, оказалась в его объятиях.

– Прости меня. Прости. – Он целовал ее в висок. – Но мне кажется, твоя сестра не тот человек, которому понравилось бы, что ты застыла в одной точке только потому, что ее больше нет.

– Она, конечно, нет. Но я не могу, Лео. Довольно долго оба молчали. Потом Лео сказал:

– Так позволь, я помогу тебе. Расскажи про Лунность и пляж.

Она молча дрожала в его руках, пока не прошло желание плакать, высвободилась и встала с ним рядом, вперив взгляд в горизонт.

– Солнышко?

– Лунность говорила мне, что хотела бы, чтобы после смерти ее пепел развеяли там, где берег встречается с океаном. Почему она сказала это, хотя была еще совсем молодой? Думаешь, знала, что с ней случится?

– Я не знаю, Солнышко.

– Я не выполнила ее просьбу. Не смогла. И до сих пор не могу.

– Тогда где же она?

– В урне у меня в кабинете. В тот вечер, когда ты готовил для меня обед, ты смотрел прямо на нее. Я испугалась, что ты догадаешься. Но это только из-за чувства вины, иначе с чего бы тебе догадаться?

– Тебе не за что себя винить.

– Я держу сестру в урне у себя в кабинете, и это прямо противоположно тому, чего она хотела. Что после этого можно обо мне сказать?

– Что ты горюешь. Ты найдешь способ сделать то, о чем она просила. Но даже если не получится, для Лунности это не имеет значения. Ведь она в твоем сердце, в твоем сознании. Не в урне, Солнышко.

Она снова повернулась к океану, глядя вдаль:

– Полная луна. Тихий пляж. Она сказала, что я должна сделать это сама, без друзей и родных. Только она и я. – В ее глазах блеснули слезы, она отчаянно заморгала, удерживая их. – Мне кажется, она понимала, как мне будет трудно. Знала, что мне понадобится много времени. Думаю, она бы не хотела давить на меня, пока я сама не буду готова. Я хочу сделать это, Лео. Хочу. Но…

– Что ж, пляж у нас есть. Полнолуние скоро наступит. Ты приедешь сюда.

Солнышко стояла неподвижно, потом снова повернулась к нему:

– Ты не против? Разрешишь мне это сделать?

– Да, разрешу. И не против.

– Я подумаю об этом. Я не уверена. Пока не уверена.

– Ничего. Пляж никуда не денется, а полнолуний будет еще много. Ты сможешь выбрать. – Она вздрогнула. – Ты замерзла, вернемся в дом.

Его присутствие отдавалось легким покалыванием в нервных окончаниях. Она чувствовала на себе его взгляд, когда отряхивала ноги от песка, надевала туфли.

– Что дальше? – спросила она, почти не дыша. Ей так хотелось. Чего?

Лео жестом предложил войти в дом. Он убрал все со стола и поставил посередине маленькую белую открытку с рисунком в стиле ар-деко.

– Открой.

Солнышко открыла и увидела порционную копию одного из свадебных тортов. Но в отличие от того, который пробовала, этот тортик был увенчан двумя мужскими галстуками, связанными вместе узлом любви.

– Компромисс номер один, – сказал Лео. – Блюдо от шефа специально для новобрачных. Фруктовый торт, хранится дольше других, поэтому его можно сделать заранее. Галстуки – точная копия тех, что будут на Калебе и Джонатане в день свадьбы.

– Антон просто гений. – Солнышко повернулась к Лео, и от его голодного взгляда у нее замерло сердце. – Так! Осталось определиться с планом рассадки, и все, верно?

– Тебя это радует, Солнышко?

– Да, конечно.

– То, что мы все закончили? Или то, что ты меня больше не увидишь?

– Как это не увижу. Мы встретимся на пробном обеде.

– Ты меня боишься.

– Это… какие глупости.

– Докажи.

– Тут нечего доказывать. И потом, как я могу это доказать?

– Поцелуй меня.

– Что?

– Ты же это делала. При каждой нашей встрече. По крайней мере до тех пор, пока не переспали. Не думаю, что секс что-то изменил.

– Не мог.

– Тогда поцелуй меня, как при встрече. Или пусть это будет на прощание, если тебе так больше нравится. Но сделай это. Как ты привыкла. Просто поцелуй меня в щеку. – Она покачала головой. Он улыбнулся. – А-а. Значит, теперь ты не можешь ко мне прикоснуться, Солнышко.

– Я, нет. То есть могу. Но это просто не… Он взял ее за локоть, но она отскочила.

– Вот видишь. В чем проблема? Ты же дружишь со всеми своими бывшими. А как же я?

– Ты не бывший. – У нее округлились глаза, когда она поняла, что сказала. – То есть бывший. – Стоп. Она вздохнула. Сглотнула. Тряхнула головой. – Конечно, мы друзья.

– Тогда поцелуй меня.

– Ладно, – сдалась она и, наклонившись вперед, поцеловала его в щеку. – Все! Доволен!

– Нет. Повтори. Медленнее. И дотронься до меня наконец. Рукой.

– Это просто смешно.

– Сделай, и все.

Она коснулась его запястья в том месте, где был след от ожога.

– Откуда это?

– От горячей сковородки. Не пытайся сменить тему. И потом, это не прикосновение.